Евгений Евтушенко
* * *
Когда радист "Моряны", горбясь,
искал нам радиомаяк,
попал в приемник женский голос:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

Она из Амдермы кричала
сквозь мачты, льды и лай собак,
и, словно шторм, кругом крепчало:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

Давя друг друга нелюдимо,
хрустя друг другом так и сяк,
одна другой хрипели льдины:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

Белуха в море зверобою
кричала, путаясь в сетях,
фонтаном крови, всей собою:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

Ну, а его волна рябая
швырнула с лодки, и бедняк
шептал, бесследно погибая:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

Я предаю тебя, как сволочь,
и нет мне удержу никак,
и ты меня глазами молишь:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

Ты отчужденно и ненастно
глядишь - почти уже как враг,
и я молю тебя напрасно:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

И все тревожней год от году
кричат, проламывая мрак,
душа - душе, народ - народу:
"Зачем ты так? Зачем ты так?"

Инна Лиснянская


ЭНЕРГИЯ СЛОВА


И крона поёт возле самого крова,
И птица – как будто бы навеселе.
Но будит меня лишь энергия слова
И жить оставляет на этой земле.

Спасибо, словесные русские гнезда,
Вас музыка лепит, как люди жилье.
Еще мне не поздно, еще мне не поздно
Молиться и плакать во имя твоё,

Когда на душе у тебя неспокойно,
Когда в тебе рыцарство перевелось,
Проклятая жизнь, – все равно ты достойна
Молитвы во благо и благостных слёз.

Разбудят слова, – и на звонкое небо
С какой-то хрустальной надеждой гляжу,
Там ангелами совершается треба,
И кажется мне, что я тоже служу.

Но нет, я не там! На земле бестолково,
Нелепо живу, в голове без царя,
И если живу, лишь энергии слова,
Энергии слова благодаря.

Стихи о правильном питании

В Крыму, в дыму, на бреге Иртыша,
В любви. В бою. В круговороте дела –
Духовной пищи требует душа
Не меньше, чем насущной пищи тело.
Но если тело жить нам не дает,
Пока ему не выделена норма,
Душа молчит, когда не ест, не пьет,
И незаметно тает с недокорма.
И человек становится другим:
Он зверь! Он робот, этот простофиля!
О, сколько душ растаяло, как дым,
Не выдержав духовной дистрофии!
Но, бегая, плодясь, трудясь, дыша,
Играя в сногсшибательные игры,
Не всякий замечает, как душа
Последние утрачивает фибры.
Не доводите дело до беды.
Кому не поздно – хватит бить баклуши!
Душа никак не может без еды.
Друзья мои, кормите ваши души.

Павел Хмара

Николай Заболоцкий

УСТУПИ МНЕ, СКВОРЕЦ, УГОЛОК

Уступи мне, скворец, уголок,
Посели меня в старом скворешнике.
Отдаю тебе душу в залог
За твои голубые подснежники.

И свистит и бормочет весна.
По колено затоплены тополи.
Пробуждаются клены от сна,
Чтоб, как бабочки, листья захлопали.

И такой на полях кавардак,
И такая ручьев околесица,
Что попробуй, покинув чердак,
Сломя голову в рощу не броситься!

Начинай серенаду, скворец!
Сквозь литавры и бубны истории
Ты — наш первый весенний певец
Из березовой консерватории.

Открывай представленье, свистун!
Запрокинься головкою розовой,
Разрывая сияние струн
В самом горле у рощи березовой.

Я и сам бы стараться горазд,
Да шепнула мне бабочка-странница:
«Кто бывает весною горласт,
Тот без голоса к лету останется».

А весна хороша, хороша!
Охватило всю душу сиренями.
Поднимай же скворешню, душа,
Над твоими садами весенними.

Поселись на высоком шесте,
Полыхая по небу восторгами,
Прилепись паутинкой к звезде
Вместе с птичьими скороговорками.

Повернись к мирозданью лицом,
Голубые подснежники чествуя,
С потерявшим сознанье скворцом
По весенним полям путешествуя.

Игорь Иртеньев

* * *

Некомпетентность правит бал,
Упала вниз боеготовность,
Цинизм вконец заколебал,
Заколебала бездуховность.

Споили начисто народ,
Идею свергли с пьедестала,
Вдов стало меньше, чем сирот,
Сирот практически не стало.

Наука полностью в огне,
Искусство там же, но по пояс.
Никто не моется в стране,
Лишь я один зачем-то моюсь.

1992

Это очень трогательно.

2 Спика
Ага, очень талантливая девушка - самыми простыми словами и так сказать....

Где-то за последним детским летом...

Михась Сычук

Где-то за последним детским летом
Память ищет отдых от работы.
Но оттуда бьет слепящим светом,
И звучат там искренние ноты.

Там живет смышленый человечек,
Кашу ест, катается на пони.
И стрекочет пойманный кузнечик
На раскрытой маленькой ладони.

Там над ним и нежно, и упрямо
Высятся заботливые лица.
Там такая ласковая мама,
Для которой стоит народиться.

И оттуда плачу я мальчишкой,
Когда руку занесу для брани
Над своим испуганным сынишкой,
Расколовшим мне горшок герани.

Хуан Рамон Хименес

УТРО В САДУ
Спит ребенок в коляске...

Заливаются птицы.
На дрожащие краски
солнце в листьях дробится.

Сколько тянется утро
без конца и без края:
вечность или минуту?

О мгновенном и вечном
и не подозревая,
спит ребенок в коляске.

Заливаются птицы...
На дрожащие краски
солнце в листьях дробится.

ОТРОЧЕСТВО

(Упакованный чемодан уже
вынесен в мраморный дворик.)

1
- Мама, знаешь, я забыл о чем-то.
Ты не скажешь, что забыть я мог?

- Все белье уложено, сынок.

- Да... И все же, я забыл о чем-то.
Не подскажешь, что забыть я мог?

- Все ли книги ты собрал, сынок?

- Все... Но только я забыл о чем-то.
Подскажи мне, что забыть я мог?

- Свой портрет ты... увезешь, сынок?

- Нет... Но я забыл, забыл о чем-то.
Вспомни, мама, что забыть я мог?

- Успокойся и поспи, сынок...

И 2

Мама! (Как переменилось утро...)
Голос твой живой сорвется с уст,
но его я не смогу услышать!
Час прошел, а мир - настолько пуст!
Все дороги в никуда уводят,
утро на земле, а свет погас!
Мама, вспомнил! Как же позабыл я
о тебе и о себе - о нас!
Черный север. Стонет ветер стылый,
необъятный ветер...

КОГДА Я БЫЛ ДИТЯ И БОГ...

Когда я был дитя и бог, Могер был не селеньем скромным,
а белым чудом - вне времен - сияющим, огромным...
Все на своих местах - вода, земля и небосклон,
церквушка - дивный храм, домишки - светлые хоромы,
и я, сквозь виноград, с веселым псом несусь тропой укромной,
и мы, как ветер, невесомы, беспечны, словно громы,
и детства мир от мира горизонтом отделен.

Прошли года, и после горестной разлуки первой
вернулся я в мой сказочный Могер и не узнал Могера.
Кругом - ни храмов, ни хором; в кладбищенской тоске безмерной,
в уединенье полном - средь лачуг - застыла тишина.
И я уже не бог, я муравьишка, жалкий смертный;
все пусто, лишь рассыльная Кончита, солнцем сожжена,
по знойной улице бредет, вся в черном и лицом черна,
а вслед за ней... ребенок-бог с божественной собакой верной;
в себя ребенок погружен, витает в облаках - волшебных сферах,
собака - так важна! - и в нужности своей убеждена.

А время... за ребенком-божеством умчалось время...
Кому из нас дано изведать чудо повторенья?!
О, если бы не знать, вовек не знать, не знать старенья,
и снова стать зарей, и оставаться божеством -
вне всех времен - и умереть в Могере сказочном моем!

И. Ермаков

* * *

Как глупо выглядят влюбленные мужчины,
как глупо выглядим мы все, друзья, порой
да просто потому, что здесь запахло вдруг весной
и нас вдруг потянуло покорять любви вершины...

Одни из нас несут, влюбляясь, ахинею,
другие, замолчав, краснеют и мычат;
а третьи на расхвате у девчат –
несут-мычат-молчат, но выглядят умнее...

..... А те кто выглядят умнее всех,
тем кажется, что им во всем сопутствует успех,
не знают глупые, как переменчива весна,
потом вдруг понимают, что любовь так многолика,
и правда ужасающе грустна......


А если вам, вдруг сможется "дожить",
до окончания весны, и всех любовных сроков
ранений без, и без потерь, и получения уроков,
остановись,задай себе вопрос,а стоило ль так жить...?
И стоит ли вам дальше по "теченью плыть"...?

:-)))))

И.БРОДСКИЙ

М. Б.

Ты знаешь, с наступленьем темноты
пытаюсь я прикидывать на глаз,
отсчитывая горе от версты,
пространство, разделяющее нас.

И цифры как-то сходятся в слова,
откуда приближаются к тебе
смятенье, исходящее от А,
надежда, исходящая от Б.

Два путника, зажав по фонарю,
одновременно движутся во тьме,
разлуку умножая на зарю,
хотя бы и не встретившись в уме.

31 мая 1964

А.Орлов

День Победы

Вход в метро с готической литерой,
Как мне нравится всё московское!
Я стою на площади Гитлера,
(Это – бывшая Маяковская)

А ко мне, как шарик от дилера
По рулетке весело пущенный
Ты бежишь от площади Шиллера
(Это – бывшая площадь Пушкина)

Мы сначала пойдём обедать,
Там где был «Пекин», в «Лузитанию»,
А потом махнём в Парк Победы
(Там, где памятник Мать-Германии)

Мы с тобой не виделись долго
Этот день для тебя – награда,
Для простой девчоночки с Волги,
Из далёкого Гиммлерграда

От вина и любви хмелея,
Мы припомним жаркие ночи
Вспомним Адлер и Шварце Зее
Зотчиштадт (ну, который Сочи)

А потом загрустит красавица:
Слышал новости? Просто мрак!
Почему-то тебе не нравится,
Что на Штаты напал Ирак,

Что в саудовском небе чистом
Самолёты в дома влетают,
Что еврейские террористы
Дискотеки опять взрывают

Объяснить я тебе попробую,
Что история – дело тонкое,
Что сейчас бы этой дорогою
Мог бы русский гулять с девчонкой,

Если бы тогда, в сорок первом
Там, где памятник мы видали,
У танкистов бы сдали нервы,
И они бы Москву не взяли!

Здесь Тверская тогда была бы,
Снег по пояс, следы салазок,
Мужики в зипунах и бабы…
Ты прошепчешь: не надо сказок!